Матушка Людмила Бородина: Теории семейной жизни не было
Людмила Бородина— супруга протоиерея Федора Бородина, настоятеля храма святых бессребреников Косьмы иДамиана наМаросейке, мама семерых детей, шесть изкоторых— мальчики.
Как всё успеть? Как вырастить детей настоящими людьми? Есть ли при таком образе жизни время на себя и свои личные интересы?
Людмила Бородина
Калитку нам сАнной Гальпериной открыл отец Федор. Онсказал четырехлетнему Феде: «Проводи гостей вдом». Серьезный Федор-младший чинно повел нас, показывая хозяйским жестом: «Авот это качели», «авот здесь мыиграем».
Пока ябеседовала сматушкой всаду— отом, как познакомилась сосвоим мужем, как справляется совсеми детьми исбытом, отец Федор накормил детей обедом иуложил младших спать.
Дети:
- Серафим— 20 лет, вармии
- Филипп— 18 лет, студент Государственного академического университета гуманитарных наук
- Илья— 16 лет, школьник
- Настя— 13 лет, школьница
- Алеша— 10 лет, школьник
- Федя— 4 года
- Ваня— 2 года
—Матушка, всемье вашего детства говорилось овере?
—Нет, эта тема неподнималась, еедаже боялись, как отзвука прошлой жизни. Шесть человек внашей семье было репрессировано. Враннем детстве ябыла напопечении прабабушки (1902 года рождения), комсомолки первого созыва, затем идейной коммунистки. Еедаже изпартии три раза исключали засоц-происхождение, ноона восстанавливалась ипродолжала верить всветлое будущее коммунизма.
Ееотец, мой прапрадед, отрекся отдочери зато, что она (единственная изтрех сестер-погодок) стала комсомолкой, приняла новую власть. Простил ееперед самой своей смертью, когда увидел новорожденную внучку, мою бабушку. Человеком онбыл честным, верным доконца присяге. Вимении его был храм, при котором жили монахини. Бабушкина сестра рассказывала мне, что онкончину свою предсказал…
Когда баба Нина умирала, иуже говорить немогла, она пыталась осенить себя крестным знамением. Чего просила еедуша, моя бабушка, воспитанная вневерии, так инепоняла. Номаму свою отпела. Апосле еесмерти бабушка, дядя ияпостепенно пришли квере.
Дядя мой, будучи студентом, комсомольцем, отличником, дружил спрекрасным верующим человеком, Андреем Николаевичем Горбуновым, шекспироведом, преподавателем МГУ. Андрей Николаевич (теперь ондиакон) стал его наставником нетолько влитературе итворчестве, ноиввере. Азатем крестил дядю дома, тайно пригласив священника. Втегоды нужно было иметь решимость ибесстрашие, идля того чтобы воцерковлять человека, идля того чтобы креститься иначать ходить вхрам.
Открыв для себя новую жизнь, дядя немог неподелиться всем этим исосвоей мамой, исомной. Оннедавил, просто жил теперь совсем подругому, амысмотрели. Потом онженился, аспустя некоторое время, был рукоположен, стал отцом Павлом. Сейчас служит вГолицыно, восстановил неодин храм. Пишет книги для взрослых идетей, преподает всеминарии, литературу вшколе. Анедавно порадовал наших русских друзей изИрландии— перевел сфранцузского акафист святому Патрику.
Крестилась ялет впятнадцать. Летом мыжили встаром дачном месте унашей родственницы. Ирядом оказалась дача, где жил брат отца Артемия Владимирова, Митя. Мыпознакомились случайно, онпопросил велосипед покататься, ачерез два дня вернул, перекинув его через забор. Впроцессе знакомства сМитей иего женой мымного говорили овере, гуляли поокрестностям, находили развалины церквей. Тема эта была для меня уже нетакой чужой. Митя договорился сбатюшкой изАлабинской церкви, ихотя тот инеочень хотел без разрешения родителей крестить меня, новсеже крестил. Асам онстал восприемником. Настоящееже воцерковление началось вшестнадцать лет, икак-то очень резко— ясразу решила идти вмонастырь…
Налето мычасто ездили вЛатвию. Гуляя поРиге, янаткнулась наженский православный монастырь. Матушки срадостью замечали ипривечали молодежь, стоящую вхраме. Ястала часто там бывать и, вопреки воле родителей, хотела там остаться. Даже выпускной вечер вдесятом классе пропустила, поехала вмонастырь. Алетом, между последними старшими классами, жила вСергиевом посаде, помогая друзьям нянчить детей-погодок. Икаждый день, насколько это было возможно, бегала котцу Кириллу (Павлову), своему духовнику. Аонвсегда надо мной посмеивался вотношении монастыря, наблюдая, как явожусь сдетьми, говорил: «Ну, готовься, готовься». Апотом… благословил выйти замуж заотца Федора.
Неожиданное предложение
—Расскажите про знакомство сотцом Федором.
—Мысотцом Федором почти небыли знакомы дотого момента, как нас благословили жениться. Уего мамы долгие годы был подпольный книжный магазин (мыжили наодной улице), кней многие ходили заправославными книжками. Отца Федора видела яраза три— мыпросто здоровались.
Потом семья отца Федора переехала наМаросейку, ион, возвращаясь домой, часто заходил вхрам Святителя Николая вКленниках, котцу Николаю, своему учителю поиконописи, наблюдал, как тот работает. Амысдругими молодыми, вдохновленными личностью италантом отца Николая ребятами, помогали ему расписывать казанский центральный иконостас. Опятьже, сотцом Федором мыпросто здоровались.
Отец Николай стал предлагать моему будущему мужу, который заканчивал семинарию исобирался поступать вАкадемию, рукоположиться вдьяконы наМаросейку, служить иработать вместе. Засоветом отец Федор отправился кархимандриту Кириллу (Павлову). Тот сказал: «Зачем тебе Академия? Иди наМаросейку, котцу Александру Куликову. Утебя невеста есть?». «Данет, нравится одна девушка, Людмила»,— сказал мой будущий муж. Авответ услышал: «А, Людочка? Бери ее!». Так ирешилась моя судьба, очень неожиданно для меня. Собиралась вмонастырь, аоказалась замужем. Мне было 19 лет, отцу Федору 24 года. Через месяц его рукоположили вдиаконы, началась роспись храма Святителя Николая наМаросейке.
Любимая фотографии о. Федора – матушка Мила и о. Кирилл (Павлов)
—Когда выпоняли, что высемья, единое целое?
—Жизнь была, содной стороны, невероятно счастливая— общий подъем, восстановление храмов как непрекращающаяся пасхальная радость… Сдругой стороны, живя наМаросейке, мыбыли вгуще политических событий начала девяностых: народные волнения, доносящиеся выстрелы, ужнеговоря оботсутствии чего-либо наприлавках магазинов… Нопочему-то небыло страшно. Потом отцу Федору дали храм Косьмы иДамиана.
Все мы: друзья, родные, маросейские прихожане, активно участвовали ворганизации жизни прихода. Все, начиная снастоятеля, молодые исчастливые. Одна девушка как-то сказала, что наш храм— как целый город, который отдали детям. Действительно, все свое время ивсе свои силы мыотдавали Церкви. Ипервые года три уменя было ощущение, что мысотцом Федором живем как вРаю. Мыинессорились почти, даже если возникали какие-то проблемы.
Потом начались бытовые сложности, сложности вовзаимоотношениях. Когда мыоба стали взрослеть, меняться, япочувствовала, что отец Федор— стена, закоторой мывсе можем укрыться, столб, накотором держится все унас всемье, вдоме. Наверное, тогда пришло ощущение семьи. Новремени прошло немало, немало было житейских треволнений, болезней, испытаний. Через это проходит всякая семья.
—Говорят, что любовь приходит сгодами семейной жизни…
—Конечно. Учитывая то, что мымало зналидруг друга дозамужества. Нопроисходило некое узнавание, проверка временем иразными жизненными обстоятельствами. Когда уже нераз инедва человек тебя прощает ивыручает, инастолько деликатно, мягко помогает изтяжелой ситуации выйти, тымногое понимаешь осебе ионем.
—Поженившись, выжили отдельно или сродителями?
—Родители нас поделить никак немогли, имыжили тоуодних, тоудругих. Потом девять лет снимали квартиру. Затем начали строить загородный дом, нас наэто благословил отец Кирилл, вот десять лет уже строим, достраиваем.
—Какие-то представления осемейной жизни добрака были? Теория неразошлась спрактикой?
—Никакой теории небыло. Вюности ясчитала, что замужество, быт— это все дурной тон, мещанство, иэто все недля меня. Примера полноценной семьи уменя перед глазами небыло, хотя бабушка все, что могла, делала для меня. Ноона меня берегла даже отэлементарных бытовых забот, говорила: «Выйдешь замуж— всему научишься». Поэтому, когда ястолкнулась сбытовыми проблемами, еще долгое время немогла справиться стоидело подступающей паникой, немогла понять, счего начать, как себя вести.
Особенно тяжело было, когда мыпереехали загород. Даже элементарно— купить продукты непросто, нужно минут тридцать идти домагазина, аты— смаленькими детьми… Сначала унас вода была вколодце, подолгу небывало света. Печка топилась день иночь. Вобщем, спартанские условия.
Постепенно все выровнялось, стало чуть легче. Дети пошли вшколу, имывпервое время возили ихвТрадиционную гимназию вМоскву.
Потом очень тяжело заболел третий мальчик, Илюша, пришлось начетыре года законсервироваться внашем доме. Подозревали тяжелое заболевание, следовало избегать любой инфекции. Старшие мальчики учились дома. Отец Федор— постоянно вхраме (акак иначе быть настоятелю?), когда приезжал домой,— привозил продукты, мыл посуду, помогал, чем мог.
Наверно, умение справляться сбытом заложено влюдях. Вовремя революции моя прапрабабушка, бывшая фрейлина императрицы Марии Федоровны, спряталась вдалеком городке. Ейнадо было поднимать внуков, потому что дочери работали. Иона завела корову, пошла учительницей вшколу, преподавала французский инемецкий. Она вырастила нетолько троих дочерей, ноивнуков.
Пографику
—Находите время только насебя, нато, чтобы побыть сотцом Федором только вдвоем, сходить куда-то?
—Вмолодости этого почти небыло. Мывсегда как стахановцы— насебя почти неоглядывались. Авот потом, когда родились два последних малыша имы, видимо, подошли кпределу своих сил, стало необходимым хоть ненадолго выбираться отдохнуть. Но«суровая» действительность такова, что либо отец Федор отпускает меня поделам, либо яего отпускаю кдрузьям.
— Что принесло рождение каждого ребенка, что менялось вжизни?
—Спервыми четырьмя были силы. Инебыло своего жилья. Ноэто как-то незамечалось, когда дома собирались гости, мынеуставали.
Ксожалению, янесовсем тогда понимала, что детей нужно развивать, думала, что храм— это все, что нужно ребенку. Позднее поняла, что все, что можешь, допоследнего момента, все, что успеешь вложить вдетей— надо делать. Читать, развивать способности.
Болезнь третьего сына всю нашу жизнь, содной стороны, перевернула, сдругой— организовала. Все силы мыотдавали его лечению, иуже рождение Насти, апотом Алеши, который появился через четыре года после того, как Илюша заболел, прошло незаметно, всмысле тяжести для нас. Все внимание было Илье. Алеша для всех был счастьем, адля Илюши— какой-то целительной силой— эта радость помогла Илье встать наноги, поправиться. Потом, сразницей вдва года, родились два малыша. Основная сложность заключается втом, что укаждого изних свой режим, амаме надо старших назанятия возить, всех кормить, и т. д.
—Где сегодня учатся дети, икак технически выихвсех развозите пошколам-кружкам?
—Укаждого ребенка свои занятия, кто вмузыкальной школе вЯсенево, кто рисовать ездит наЮго-Западную, неговоря отом, что среднее образование дети получают вТроицке, вгимназии, которую организовал отец Леонид Царевский. Самое простое— отвести детей доавтобусной остановки. И, соответственно, забрать их. Илюша унас учится дома, онсмалышами остается. Вмузыкальную школу отец Федор возит, недавно яподключилась. Моя подруга вхудожественную школу помогает отвести. Повечерам— занятия самбо. Наш друг, отец Дмитрий Кузьмичев, вподвале Толстопальцевского храма организовал спортклуб «Нестор», где занимаются сдетьми самбо иЗаконом Божиим перед каждой тренировкой.
Вконце лета составляю график накаждый день, буквально поминутно, где учтено все: вэтот момент яготовлю бутерброд, вэто момент выезжаю. Все это без Божией помощи совершенно невозможно, ноядумаю, так живут многие многодетные родители.
Шесть сыночков и… генерал
—Увас одна девочка ишесть мальчиков. Девочку иначе как-то воспитывать приходится?
—Уменя просто девочка как мальчик. Всмысле характера— авостальном обычная девочка, сдевичьими радостями. Апохарактеру… она еще смладенчества говорила, что пришли солдаты инастоящий генерал. Ипоказывала насебя.
Чтоб мальчикам продавить какую-то полезную деятельность, нужно приложить титаническое усилие. Или, может, это наши мальчики такие?
—Как «продавливаете»?
—Унас сбатюшкой периодически опускаются руки, номыпонимаем, что если скажем, что неможем, будем очень виноваты. Какбы нибыло тяжело, какбы нитрепал тебе нервы ребенок— тыдолжен делать то, что делаешь. Когда ребенок настаивает натом, что тебе кажется недолжным, самое простое— это устроить скандал вответ. «Тыпослушаешься меня— ивсе». Нопользы отэтого немного. Частенько срываемся, конечно.
Более сложно— воздействовать разговором. Несразу, спылу, сжару, акогда все осядет, успокоится. Иэто неразовые беседы: где-то примерно через год постоянных разговоров уребенка начинает укладываться вголове то, что тыпытаешься внушить. Надо как-то выстоять. Учитывая, что унас как начался переходный возраст упервого ребенка, так ипродолжается: такая цепная реакция идет, итеперь даже Алеша, которому десять лет, пытается изсебя изображать что-то сложное. «Почему выстаршим позволяете так ссобой разговаривать, амне нет?»— говорит он.
—Как всемье, где шесть мальчиков идевочка схарактером «генерала», достигается дисциплина, порядок?
—За22 года это, может быть, только сейчас начало получаться. Мывсе интуитивно делаем. Каждый ребенок— особенный, сосвоими пристрастиями. Например, Илюша невыносит насекомых, аАлеша любит ихсмладенчества ихочет быть энтомологом.
Мне кажется, что запрещать смысла мало, авот подсмеяться можно, это скорее подействует. Иногда ребята нарок-концерты ходят. Номывсегда интересуемся качеством музыки, стараемся еефильтровать. Апотом говорим: «Сходил наконцерт, атеперь пошли сомной втеатр, навыставку». Вот так иторгуемся.
Новкакой-то момент, через несколько лет, дети начинают осознавать ипринимать то, что мыпытались вложить вних долгими, постоянными разговорами. Настоящая радость, когда ребенок вдруг говорит тебе как собственные мысли то, что раньше отвергал, против чего сопротивлялся.
—Если накричали надетей— прощения просите?
—Отец Александр Куликов, настоятель маросейского храма, как-то дал утешительный идобрый совет: «Сколько накричала наребенка, потом столькоже ему ласки идай». Если неправа, сорвалась, конечно, прошу прощения.
—Абывает, что дети ссорятся?
—Конечно. Они ссорятся почти постоянно. Объясняем им, останавливаем. Иногда приходится жестко, иной раз, сначала разведем вразные комнаты, они остынут— потом разговариваем. Часто они нехотят воспринимать то, что мыимговорим. Иногда посидят всвоей комнате— потом сами приходят просить прощения.
По-моему, если неругаться надетей вмомент ссоры, а, сдержавшись, попытаться спокойно объяснить им, или просто показать, как тырасстроился, уних начинает работать совесть. Значит, сними можно разговаривать. Стоит повысить голос всамый горячий момент, как они уже чувствуют себя отбывшими наказание, иничего неменяется. Так что, впервую очередь нужно себя сдерживать, аужпотом воспитывать. Моя прабабушка говорила, что легче уголь грузить, чем детей воспитывать.
—Уваших старших детей небыло отхода отверы, подросткового метания, что она— дело взрослых, азначит, надо противостоять?
—Навопрос «Почему наша вера истинная?» я, человек неученый, ничего немогла сказать, кроме как дать умную книжку почитать. Отца Андрея Кураева, например. Номы, повторяю, никогда неотмежевывались отдетей. Мыразделяем, принимаем ихжизнь, они— нашу, витоге получается единое пространство. Например, мне сдочерью приходится смотреть все интересующие еефильмы. Причем япросматриваю ихзаранее, ииногда говорю: «Настя, это точно нельзя смотреть»,— или: «Авот это можешь, нолучше ненадо». Она, слава Богу, побольшей части прислушивается.
Авот наш папа изположения выходит иначе. Онвот уже двадцать лет рассказывает детям сказки, эдакие сказки-сериалы. Где жизнь ставит перед героем различные вопросы, аонихрешает. Первым легендарным героем вСимином иФилином детстве был Липпиф— онникогда некапризничал иненыл, абыл отважным иумел подтягиваться. Герои меняются, меняются слушатели, абатюшкины сказки слушаются судовольствием. Зимой отец Федор отрабатывает сюжет, рассказывая детям наночь, алетом— вприходском лагере или вбайдарочном походе. Ивзрослые подсаживаются послушать.
Унас есть враг— компьютер. Мальчики наши— ребята настойчивые. Например, старший, еще играя впесочнице, отбирал уменя мои терки исчитал, что это его экскаваторы. Акогда подрос, стойже настойчивостью продавливал свое право накомпьютер всвободное отучебы время. Вконечном счете, изинститута вомногом из-за компьютерных игр ушел. Унас сейчас, конечно, четко выделено время— раз внеделю, полтора часа. Но, чтобы кэтому прийти, нужно было сломить детский напор, самим как-то вырасти доэтого. Дети ведь тоже нас воспитывают. Мыпоняли, что нельзя давать слабину вважных вещах, это уже плод ихвоспитания.
Нобывают моменты, когда становится страшно, чувствуешь, что ребенок нараспутье, итебе донего недостучаться, все слова замылились. Итогда, как правило, случаются обстоятельства, которые сблагодарностью осознаешь уже потом.
…В какой-то момент уребят появился друг.Талантливый художник, абсолютно современный человек, настолько трепетно воспринявший веру, открывший для себя христианскую жизнь. Для мальчиков онстал напереходном этапе вектором, помог уже осознанно подойти квере…
—Расскажите про значимые встречи вжизни?
—Как-то вдетстве сомной произошла Встреча. Янашла старый журнал, и, полистав его, наткнулась напортрет старика, который поразил меня. Онказался живым. Явырезала портрет изжурнала, вставила врамочку. Акогда стала ходить вхрам, тоузнала, что это прижизненный портретпреподобного Серафима, иродилась явдень его памяти.
Чудо моей жизни— встреча вшестнадцатилетнем возрасте сотцом Кириллом (Павловым), многолетнее инеповторимое общение сним.
Единственная встреча сотцом Иоанном (Крестьянкиным). Отправившись смаленьким Серафимом вПсково-Печерский монастырь, стоим наабсолютно пустой площади пред храмами, ивдруг идет отец Иоанн, останавливается, манит нас ксебе, разговаривает снами.
Жизнь сводит нас спотрясающими людьми— отец Илий (Ноздрин), отец Валериан (Кречетов). Выйдя ототца Валериана, сын-студент, просивший совета убатюшки, задумчиво сказал: «Гендальф отдыхает».
Неподалеку служит мой дядя, отец Павел Карташев, крестный всех наших детей. Онзаботится онас, занимается сдетьми литературой, как когда-то сомной занимался.
Нашидрузья изхрама вТолстопальцево— отец Димитрий Кузмичев иматушка Ника— самоотверженно возятся сподростками, нашими детьми втом числе. Ихдом часто напоминает улей: совместные просмотры иобсуждения фильмов, песни под гитару, прогулки налошадях.
Часто повоскресениям мыбываем вхраме, где служит отец Сергий Махонин, замечательный, искренний проповедник… Такие встречи постоянно случаются.
—Ачто для вас главный элемент семейного счастья, чтоб семья функционировала, чтоб ехала втусторону, вкоторую нужно?
—Жить церковной жизнью, ноненасильственно, никого незаставляя, аразговаривая сдетьми. Стараться понимать своих близких. Инеставить себя напервое место. Новсе это приходит сгодами. Пока тыпоймешь, что зернышко должно умереть, чтобы дать плод— пройдет много времени.
Младший сын Ваня спит и не участвует в общем фотографировании
Второй сын – Филипп – смотрит через наушники (так как в этой же комнате спит Ваня) фильм «Великий Гэтсби»
Третий сын – Илья – занимается на ударных инструментах
Лёша и Федя
Семейный красный угол. Слева отдельно висит икона Феодора Стратилата – ее написала в подарок матушка Мила
Эти комоды в детских комнатах матушка расписывала сама
Эти комоды в детских комнатах матушка расписывала сама
Рисунок о. Федора Бородина
Фото Анны Гальпериной
Нам очень важно знать Ваше мнение. Пожалуйста, напишите что вы думаете об этом.
Top
Последние Комментарии