Каково быть подростком из воцерковленной семьи? Какие проблемы возникают у таких ребят и их родителей? Как их решать? Размышляет семейный психолог и многодетная мама Екатерина Бурмистрова.
Екатерина Бурмистрова
Мы— неприхожане храма Николы вКузнецах. Вэтой замечательной общине все наверняка иначе. Ноимногие— тоже прихожане других храмов. Инаверняка подобный текст писать должна нея, акто-то лет на20–25 старше, вырастивший уже внуков. То, что будет изложено ниже— мнение, иочень незрелое мнение. Нопредлагаемый кобсуждению вопрос тревожит нетолько меня, ноимногих мои знакомых, слушателей, людей скоторыми довелось общаться кратко.
Детям, которых янаблюдаю иокоторых думаю, сейчас вот16 до23–24— возраст совсем еще юный, ивихжизнях многое может измениться. Новданный момент мыможем наблюдать, что дети, подростки, молодые люди, выросшие втак называемых церковных, воцерковленных семьях, относятся квере ицеркви гораздо более спокойно (анадо былобы писать— прохладно), чем ихсверстники, пришедшие вхрам самостоятельно. Те, открывая все для себя впервые, вчитываются вмолитвослов ислужебник. Эти, выросшие вцерковных стенах ивпитывавшие всебя литургию навсех ступенях взросления, если истоят, токак-то вяло.
Снекоторыхподростковвовремя литургии нередко можно писать картину «умирающие лебеди». Аесли тывидишь крупное дитя, внимательно читающее служебник— скорее всего вхраме оннедавно ихочет всего сам. Илиже онизстрогой церковной семьи ихочет, например, новый телефон.
Подростки часто бодро ивесело общаются. Например, вовремя литургии. Для них храм— своего рода клуб для общения. Тут друзья детства, истории, интересы. Часто это рядом или даже встенах храма, ноесть ощущение, что это— про другое. Иэто неплохо, еслибы сплошь ирядом невозникало клитургии отношение обыденное: это слишком привычно, знакомо сдетства.
Сужу янетолько инестолько посвоим. Икаждый человек, даже самый юный, имеет свою меру веры. Ноесть нечто сложноуловимое, что меня сильно беспокоит поповоду второго поколениявоцерковленных.
Сформулировать это скорее всего можно так: вера, которая стала для родителей собственным личным открытием (даром Божиим) второму поколению достается, как говорится, поправу рождения. Человеку, особенно юному, довольно сложно оценить то, что имеешь априори.
Например родительская любовь, материнская забота, отцовское внимание часто воспринимается как воздух— таким естественным, незаметным. Многие вещи становятся видимыми, только когда ихначинает нехватать. Так, материальный достаток видится абсолютной нормой, инаэтом фоне период ухудшения материального положения может стать для кого-то открытием.
Это грубая аналогия, нодля детей, которые родились уродителей обретших веру ировно ходивших вхрам, вполне может создаться ощущение— ивряде знакомых мне семей создается— что вера, посещение храма— это что-то само собой разумеющееся, даже рутинное.
Какже сделать так, чтобы приводя ребенка смладенчества вхрам, сохранить идля него область ивозможность открытия?
Воспитание вообще— искусство, вкотором нет универсальных рецептов. Ауж«религиозное воспитание»— вещь совсем тонкая. Возможно, священник, знающий вашего подрастающего ребенка сдетства, или кто-то изопытных вподобных делах прихожан сможет дать адресный совет. Очень важно прислушиваться ксобственной интуиции иобращаться свопросами ипросьбами вмолитве. Икакая-нибудь «эврика» обязательно случится. Увас возникнет собственное знание, чтоже можно сделать, чтобы этот ребенок начал сам находить свою, личную дорожку квере.
Возможно, это будет лагерь или паломническая поездка сгруппой ровесников ибез родителей, или участие вреставрации храма. Или знакомство— подростка, аневаше— сдействительно верующим человеком
Родители «держат край», или Родительская территория
Если семья десятилетиями стабильно ходит вхрам, иникаких глобальных событий вжизни семьи иподростка непроисходит, унего может возникнуть ощущение, что ввопросах веры иобласти отношений сБогом «все под контролем». Заэто также, как, например, запокупку продуктов, отвечают родители. Авто, зачто они отвечают, можно особенно невдаваться.
Часто подросток понятия неимеет, где хранятся его документы или вещи для похода— ведь это знают изаэто отвечают родители.
Помните: чем больше нашего контроля, тем меньше инициативы исамостоятельности.
Прекрасно, если уребенка есть круг общения икруг событий, связанный сверой инесвязанный напрямую сродителями: например, община или православный подростковый клуб, сверстники, разделяющие подобные ценности.
Ведь сопротивляется подросток только родителям. Наостальных людей— взрослых идетей— протест нераспространяется.
Как сделать так, чтобы вера иучастие втаинствах неоставались зоной родительской ответственности, когда ребенок подрос?
Если выпо-прежнему будите ребенка-то это зона вашей ответственности.
Если выподталкиваете ребенка кочереди наисповедь иподсказываете, перечисляете, что именно ондолжен говорить— это зона вашей ответственности.
Если вынапоминаете ему, что онуже месяц непричащался, иуже порабы— это зона вашей ответственности.
Часто современные дети крайне несамостоятельны. Сами они неотвечают почтили вообще низачто всвоей жизни, хотя имеют уже вид взрослых людей. Идет тотальная инфантилизация растущего поколения. Родители все дольше водят детей заручку иконтролируют все области ихжизни. Иособенно неполезно это ввопросах учебы иверы. Потому что ребенок начинает сопротивляться тому, что ему необходимо иважно вбудущем.
Несопротивляться оннеможет.
Подавив сопротивление, мырискуем сломать личность.
Ихвеличества король Недосып икоролева Перегрузка
Для многих городских, хороших, нормально учащихся подростков именно эти две мифические фигуры определяют отношение кпосещению богослужений.
Ведь если ушкольника учебная суббота, тоэто получается жизнь без выходных. Инет ниодного дня, когда можно всласть отоспаться. Аведь сон— насущная потребность растущего организма, особенно если ритм жизни напряженный. Часто возможность «доупора» поспать ввоскресенье— это шанс прожить следующую неделю без нервного срыва.
Янеговорю, что надо детей вообще незвать вцерковь. Но— будьте снисходительны кихобстоятельствам. Простое выражение сочувствия: «Японимаю, как тебе нехочется вставать»,— может смягчить вопрос опробуждении.
Тянутьли, если упирается
Только вызнаете ответ наэтот вопрос, потому что каждая ситуация уникальна. Представьте себе, что вынастояли и, возможно, применили силу. Ибудет— что? Постная физиономия иотсутствующий вид, какбы говорящий: «Нате, хотели, добились, получите. Нодушой-то янездесь. Ивообщевашацерковь мне неинтересна. Здесь всегда одно итоже».
Тактики могут быть оправданы разные— возможно, для кого-то прийти раз вмесяц, нонормально— лучше. Аеще существуют каникулы. Ииногда можно прогулять субботу или понедельник. Ведь мыпонимаем, что участие втаинствах— дело действительно важное.
Нопомним: преодолевая нормальное подростковое сопротивление нашему родительскому импульсу отвести человека вхрам, мыможем спровоцировать перенос сопротивления уже ненанас, родителей, анавсе, связанное сверой.
Подросшее дитя должно пойти вхрам само, своими ножками.
Ииногда может пройти время, прежде чем это случится, ивыросший ребенок придет вхрам сам. Поличной вере исобственной внутренней потребности.
Отверы семьи— квере личной
Есть случаи совсем печальные, когда выросшие дети вхрам ходить ивовсе перестают. Ногораздо больше случаев, когда подросток перестает ходить вцерковь временно. Возникает своего рода «пауза», когда подросший человек нетолько совсем или почти совсем неходит вцерковь, ноиможет весьма критически высказываться обэтом. Нопотом, через интервал времени, размер которого никому неизвестен, онвозвращается. Это время уходит нато, чтобы отвергнув открытое родителями, ребенок получил опыт внутренних переживаний, неминуемо сопутствующих взрослению, иизобрел свой велосипед— возможность обратиться кБогу сличной молитвой. Посути, речь идет обустановлении личных отношений сБогом. Имыможем только верить инадеяться, что это произойдет снашими детьми.
Ксчастью или сожалению участие втаинствах сдетских лет нестановится гарантией личной веры. Растущий человек должен сделать свой выбор исвой шаг навстречу. Иэто— изобласти того, начто родители могут влиять лишь косвенно— воспитывая вдетстве, создавая среду общения, неунывая инепереставая молиться, даже если ребенок сильно чудит ивсе отрицает.
Как пережить «паузу»
Полезней всего вэтот период обращаться копыту других семей, вкоторых есть более старшие дети, узнавая, что икак происходило уних.
Многим помогает память отом, что это именно он, ваш прекрасный малыш, который так трогательно молился вдетстве ииграл вбатюшку. Или мысль отом, что у…овых старшенький ибрился, ижелезки вуши вставлял, атеперь вот какой прекрасный молодой папаша.
Акому-то может быть полезна мысль отом, что подростковые загибы ичудачества посылаются для того, чтобы мы, уже седые или полуседые, поняли ипростили, наконец, собственных родителей.
Живая память особственном опыте
Бывает, что родители, пришедшие квере вподростковом возрасте или вюности, начинают говорить подросшим чадам: «явтвои годы!..» Влюбой книжке поподростковой психологии выможете прочесть: чем больше морализаторства, менторских интонаций, прямых указаний, тем сильнее сопротивление растущего человека иего негативная реакция.
И, впринципе, неважно, чему противиться— гигиене, математике, домашним обязанностям или идее опосещении храма иучастии втаинствах. Главное— противиться, выражать собственное мнение. Опровергать родительское.
Япредлагаю вывести тему опосещении храма иззоны детско-родительского конфликта, который может тянуться годами.
Временный подростковый протест всему, исходящему отродителей
Мы, родители, часто думаем: вот, мысделали для наших детей все, что внаших силах. Мыкак могли старались исоздавали, обеспечивали ихлучшим: образованием, питанием, лечением, отдыхом. Весь наш опыт ивсе силы нашей души были вэто вложены. Иглавное наше жизненное открытие— вера— конечноже, должно достаться ребенку поумолчанию, ибыть импринято сблагодарностью.
Родительское давление— польза или помеха
Если выбудете напрямую давить, морализировать это приведет кпротивоположному эффекту.
Потому что таковы особенности подросткового возраста— противиться давлению, чтобы обрести самостоятельность, стать личностью.
Ненадо усугублять, предавать ситуацию огласке— это может только закрепить ее
Если выначинаете вдоль ипоперек, сближними идальними обсуждать ситуацию подростка, переставшего— мыпомним, временно!- ходить вцерковь, помогаемли мыему? Незнаю, как ответите вы, мой ответ— нет, непомогаем, мешаем!
Подростки вообще существа без кожи, очень ранимые, при малейшем прикосновении кним выпускающие колючки, чтобы навсякий случай защитить то, начто, возможно, никто инедумал нападать. Иесли человек слышит, что стетей Галей или дядей Вовой мама „моет его кости“, жалуется наего воскресную лень— это может „закрепить картинку“.
Помним про перегрузки школьного года.
«Пойдем»
Только так, искренно без давления, рассуждений иобязательств могут звать родители своего подросшего «котика», который ворчит ивыпускает когти. «Просто пойдем. Снами».
Нодля этого всемье должно быть хорошо. Должны существовать отношения, минимальное тепло, интерес идоверие друг кдругу.
Аеще— они вособой ситуации, потому что родители сами так неросли. Нам такая ситуация внутренне неизвестна.
Наши родители пришли вцерковь нераньше нас. Возможно, одновременно, еще более вероятно— позже. Ноони небыли более опытными проводниками спревосходящим опытом. Имы, первое поколение воцерковленных, понятия неимеем: каково это, когда проводник веры есть втвоей собственной семье, ивсего наодно поколение старше. Ведь это ситуация максимального давления. Ядумаю, стоит читать автобиографические книги ивоспоминания, вкоторых описывается опыт семей, где вера изпоколения впоколение неумалялась. Таковы истории семей Пестовых, Емельяновых, Соколовых. Также очень важно водить знакомство стакими семьями, если есть возможность. Живой опыт воспринимается часто лучше, чем книжный.
Вера бабушек ипрабабушек
Унекоторых изнас всеже есть некоторый опыт соприкосновения сверой представителей старшего поколения наших семей. Унекоторых изтех, кто самостоятельно открывал для себя веру, были верующие бабушки или прабабушки, пережившие период гонений советской власти. Ихвера— явная или скрываемая— могла неосознаваться нами вдетстве ибыть переоткрыта после нашего собственного вхождения вЦерковь. Ичасто только реверсивно, задним числом становились понятны некоторые слова, действия, обычаи.
Ноэто— опыт веры через поколение, внем гораздо меньше давления. Он— как шкатулка состарымидрагоценностями или сказка, тихо рассказываемая наухо. Внем, вбольшинстве случаев, нет требования разделять его.
Иэтот опыт невызывает сопротивления, напротив, кнему может хотеться вернуться, чтобы связать прерванную нить, воссоздать историю.
Совсем нетовера материнская иотцовская, часто неофитская. Хотя мне известно несколько случаев, когда людей оттолкнули отверы активные (инеофитствующие!) бабушки.
Но, вбольшинстве случаев «через поколение» отношения мягче, идавление меньше, если только бабушка неисполняет материнских ролей.
Личные отношения сосвященником, сверстниками
Если уподрастающего ввоцерковленной среде человека складываются личные, отдельные отродителей отношения сосвященником, шансы нане-отпадение резко увеличиваются. Потому что тогда— это его собственное, личное пространство. Вновь освоенная территория. То, что так значимо иценно для взрослеющего человека.
Если увас есть еще время ивозможность, подобного рода открытия можно даже слегка срежиссировать…
Скем ходил иговорил Господь? Слюдьми правильными, иэтой правильностью кичащимися? Или стеми, кто остро осознавал свою греховность?
Ответ известен.
Ксожалению, после прохождения периода неофитства, когда страсти утихают, унас, взрослых, может создаться состояние ни-холодно-ни-горячо вовсем.
Мыможем только молиться?
Безусловно, существуют случаи, когда необходимы прямые действия: возникновение зависимостей, очевидно плохая компания. Ноесли сподростком впринципе все хорошо: онучится вмеру своих способностей, социально невыпадает иневпадает вдепрессию, наши слишком активные действия повозвращению ребенка вхрам могут спровоцировать усиление сопротивления.
Молитваже— это «ненавреди».
Гавань, пристанище, возвращение домой. Быть правильным родителем блудному сыну
Ребенку, который уже начал процесс возвращения— хотя, может быть, подействиям этого еще незаметно, нопросто смягчилась позиция, отношение— нивкоем случае нельзя услышать: «Нувот, яже говорил(а)». Это может вызвать волну протеста неконтролируемого размера.
Терпение итакт— качества, необходимые при общении совзрывоопасным подростком. Иредко кто ихимеет.
Конечно, притча облудном сыне— крайний случай, ибо степень раскаяния там огромна. Нопредставьте отца, уперевшего руки вбоки иговорящего: «Ага, так яидумал! Доигрался!» Согласитесь, это былабы совсем другая история.
Вопросы самим себе
Возможно, кому-то покажется полезным задать себе вопросы, похожие наэти:
Чем конкретно я(мы, родители) можем отталкивать своего взрослеющего ребенка отЦеркви?
Выражением лица, скоторым ввоскресенье утром собираемся вхрам?
«Разборками» поповоду его не-посещения?
Криками инедовольством шалящими вцеркви младшими детьми?
Собственной теплохладностью иотсутствием дел веры?
Тем что наши слова (отаинствах, Боге) капитально расходятся стем, как мыживем? Ведь дети очень чутки кфальши…
«Грехи юности моея»
Мычасто судим взрослеющих детей, судим резко. Инаши позиции, мысли, слова могут помешать имприйти снова вхрам как домой. Помните, вПисании есть отдельные слова про «грехи юности». Стоитли строго судить иделать долговременные прогнозы извременного охлаждения, протеста взрослеющих детей? Решать вам.
Мне думается, что сопределенного возраста борьба изабота одушах взрослеющих детей переносится вобласть невидимую. Но, повторяю, мой собственный жизненный опыт недостаточен, апрофессионального вэтой области ивовсе еще необразовалось. Потому что это новое социокультурное явление, новый исторический феномен— проживание подросткового возраста июности вторым поколением воцерковленных всовременной России.
Будем стараться быть внимательными ибережными.
Екатерина Бурмистрова
Последние Комментарии